Уединенный домик на Васильевском

Родился в 1807 году. Воспитанник Благородного пансиона и Московского университета, служащий при Московском архиве Министерства иностранных дел ("архивный юноша"), он был активным участником кружка любомудров, членов которого отличала приверженность к немецкой философии. Еще студентом он перевел одну из трагедий Эсхила, позже - Фукидидаи; вместе с С.П. Шевыревым и Н.А. Мельгуновым издал на русском языке знаменитую книгу немецкого романтика В. Ваккенродера и Л. Тика "Об искусстве и художниках" (М., 1826), а с открытием журнала "Московский вестник" стал активным его автором, опубликовав здесь в 1827-1828 статьи о Соединенных Штатах и об Индии, о зодчестве и новом переводе сочинений Платона, о романе и о достоинстве поэта. Печатал Титов и художественные произведения: "восточную повесть" "Печеная голова" (1827) и "индийскую сказку" "Переход через реку, приключение брамина Парамарти" (1827), которую высоко оценил Пушкин. Переехав в 1827-1828 годах в Петербург и поступив на службу в Азиатский департамент, Титов занимался в Школе восточных языков (были отмечены его особые успехи на экзамене по арабскому языку, на котором присутствовал А.С. Грибоедов). С Пушкиным Титов познакомился еще в Москве, в 1826, часто встречался с ним и в Петербурге. Под псевдонимом (паронимом) Тит Космократов он опубликовал, кроме "Уединенного домика на Васильевском", "ливонскую повесть" "Монастырь св. Бригитты" ("Северные цветы" за 1831 год) и очерки "Светский человек - дипломат, литератор, воин" и "Восточная жизнь" (С. 1837. Т. 7 и 8). В двух его повестях, опубликованных в "Северных цветах", заметна ориентация на эффектный, декламационный стиль прозы А.А. Бестужева-Марлинского, с неожиданными, отчасти парадоксальными сравнениями, обнаруживающими эрудированность автора. Литературная деятельность В.П. Титова закончилась с молодостью: впоследствии он - видный дипломат (генеральный консул в Дунайских княжествах, посланник в Константинополе и Штутгарте), в конце жизни - председатель Археографической комиссии и член Государственного совета. Спустя полвека после публикации автор повести "Уединенный домик на Васильевском" вспоминал: "В строгом историческом смысле это вовсе не продукт Космократова, а Александра Сергеевича Пушкина, мастерски рассказавшего всю эту чертовщину уединенного домика на Васильевском острове поздно вечером у Карамзиных, к тайному трепету всех дам, и в том числе обожаемой тогда самим Пушкиным и всеми нами Екатерины Николаевны, позже бывшей женою князя Петра Ивановича Мещерскаго. Апокалипсическое число 666, игроки- черти, метавшие на карту сотнями душ, с рогами, зачесанными под высокие парики, - честь всех этих вымыслов и главной нити рассказа принадлежит Пушкину. Сидевший в той же комнате Космократов подслушал, воротясь домой, не мог заснуть почти всю ночь и несколько времени спустя положил с памяти на бумагу. Не желая, однако, быть ослушником ветхозаветной заповеди "не укради", пошел с тетрадью к Пушкину в гостиницу Демут, убедил его прослушать от начала до конца, воспользовался многими, но ныне очень памятными его поправками, и потом, по настоятельному желанию Дельвига, отдал в "Северные цветы"". Пушкинский рассказ, сюжет которого впоследствии отразился в повести Титова, имел другое заглавие: "Влюбленный бес", - возможно, по аналогии с популярной повестью французского писателя Жака Казота "Le Diable arnoureus" (1772). По справедливому наблюдению Ю.М. Лотмана, рассказ этот, несмотря на его фактическую неточность (Байрон потом отрицал свою причастность к полидоровскому "Вампиру"), разительно напоминал историю с импровизацией самого Пушкина, записанной Титовым, тем более что "немецкое сочинение" - это едва ли не "Фантазии в манере Калло" 1814 г. Э.Т.А. Гофмана, в составе которых была и повесть "Магнетизер", сюжетно напоминавшая "Уединенный домик на Васильевском". В исследовательской литературе повесть Титова сближалась также по сюжету с "Лафертовской маковницей" А. Погорельского и с "Повестью о Савве Грудцыне".